— Не могли бы вы кое-что разъяснить, миссис Стрэндж? — сказал он. — Инспектор Лич проводит вас наверх.

— Я тоже пойду, — сказала Мэри Олдин.

Когда обе женщины и инспектор вышли, Невил нетерпеливо спросил:

— А что, собственно, хочет этот парень?

Немного помедлив, Баттл ответил:

— Мистер Макуэртер рассказывает довольно странные вещи.

— Это поможет Одри? Вы все еще собираетесь ее арестовать?

— Я уже говорил вам, мистер Стрэндж, что должен выполнять свои обязанности.

Невил отвернулся. Выражение любопытства исчезло с его лица.

— Я, пожалуй, позвоню Трелони, — сказал он.

— Не нужно спешить, мистер Стрэндж. Сначала я хотел бы провести один эксперимент, подсказанный заявлением мистера Макуэртера. Вот только отправим миссис Стрэндж.

В сопровождении инспектора Лича Одри спускалась по лестнице. У нее был по-прежнему отрешенный вид, как будто происходящее ее не касалось.

Невил приблизился к ней, протягивая руки.

— Одри…

Она скользнула по нему невидящим взглядом и сказала:

— Не надо, Невил. Мне все равно. Мне абсолютно все равно.

Томас Ройд стоял у парадной двери, словно загораживая выход.

На губах Одри появилось подобие улыбки.

— Верный Томас, — прошептала она.

— Могу ли я что-нибудь сделать? — тихо спросил он.

— Уже ничего не изменишь, — ответила она и вышла с высоко поднятой головой.

— Эффектный выход, — негромко, но со значением произнес Тэд Латимер.

Невил резко повернулся к нему.

Несмотря на свои внушительные размеры, Баттл проворно скользнул между ними и, повысив голос, примиряюще сказал:

— Как я уже говорил, мне нужно провести эксперимент. Мистер Макуэртер ждет нас внизу у парома. Мы должны быть там через десять минут. Мы поедем на катере, так что дамам следует одеться потеплее. Итак, отправляемся через десять минут. Будьте готовы.

Он сделал вид, что не замечает общего недоумения. Баттл походил на режиссера, руководящего выходом актеров на сцену.

Час Ноль

I

На воде было прохладно, и Кэй поплотнее закуталась в свой меховой жакет.

Пыхтя, катер двигался вниз по реке; прошел под Галлз Пойнт, а затем повернул в небольшую бухту, отделявшую Галлз Пойнт от мрачной глыбы Лысой Головы.

Раз или два Баттла пытались расспрашивать, но всякий раз суперинтендент поднимал вверх свою большую ладонь и жестом, напоминающим игру плохого актера, давал понять, что время для расспросов еще не пришло. Тишину нарушал лишь шум воды за бортом. Кэй и Тэд стояли рядом, глядя на воду.

Невил тяжело опустился на палубу и сидел широко расставив ноги. Мэри Олдин и Томас Ройд расположились в носовой части. Время от времени все с любопытством поглядывали на одинокую фигуру Макуэртера, стоявшего на корме. Он стоял спиной к остальным, ни на кого не глядя, втянув голову в плечи.

Лишь когда катер зашел в зловещую тень Лысой Головы, Баттл приказал сбросить обороты и заговорил. Он говорил спокойно и свободно, словно размышляя вслух.

— Это было весьма странное дело — одно из самых странных дел, в которых мне когда-либо доводилось участвовать, и сначала я хотел бы порассуждать об убийстве вообще. То, что я собираюсь сказать, — не моя мысль. Я услышал ее от молодого Дэниэлса, королевского адвоката, который рассказывал что-то подобное. Впрочем, не удивлюсь, если он и сам это слышал от кого-нибудь еще: он мастер пересказывать чужие мысли.

Так вот, когда вы читаете отчет об убийстве или, скажем, детектив, то обычно все начинается с убийства. На самом деле это не так. Убийство начинается значительно раньше. Оно — кульминация множества событий и обстоятельств, которые сходятся в определенный момент в определенной точке пространства. Люди оказываются там по самым разным причинам и из самых разных уголков. Мистер Томас Ройд, например, прибыл из Малайи. Мистер Макуэртер захотел еще раз увидеть место, где он однажды пытался покончить с жизнью. Само убийство — это итог. Это Час Ноль.

Он помолчал.

— Сейчас Час Ноль.

Пять лиц повернулись к нему — только пять, потому что Макуэртер не шелохнулся. Пять недоуменных лиц. Мэри Олдин нарушила молчание.

— Вы полагаете, что смерть леди Трессилиан явилась кульминацией целой цепи событий?

— Нет, мисс Олдин, не смерть леди Трессилиан. Смерть леди Трессилиан была для убийцы лишь шагом на пути к основной цели. Убийство, о котором я говорю, — это убийство Одри Стрэндж.

Баттл услышал шумный вздох: у кого-то начинали сдавать нервы.

— Это преступление было задумано очень давно — скорее всего, прошлой зимой. Оно было продумано до мельчайших деталей и имело одну лишь цель — сделать так, чтобы Одри Стрэндж умерла мучительной смертью на виселице…

Эта хитроумная затея принадлежала человеку, который считал себя умнее всех. Убийцы, как правило, самонадеянны. Сначала нам подбрасывают несерьезные улики против Невила Стрэнджа, в полной уверенности, что мы разберемся, в чем тут дело. Однако, подбросив ложные улики один раз, преступник никак не ожидал, что мы сможем установить несостоятельность и новой серии улик. И все же, если подумать, все улики против Одри.

Стрэндж могли быть подтасованы. Орудие убийства с ее камина; ее перчатки — левая в крови, спрятанные в плюще под ее окном; следы ее пудры на внутренней стороне ворота пиджака и там же несколько ее волосков; отпечаток пальца, случайно оказавшийся на куске лейкопластыря, взятого в ее комнате. Даже удар, якобы нанесенный левшой.

И наконец, потрясающее свидетельство самой миссис Стрэндж — ее самооговор. Не думаю, чтобы кто-нибудь из вас (за исключением того, кто знает истину) верил в ее невиновность после того, как она вела себя в момент задержания. Она фактически признала свою вину, не так ли? Возможно, я бы и сам не поверил, что она невиновна, если бы не личный опыт… Меня прямо осенило, когда я смотрел и слушал ее — потому что, видите ли, я знал другую девушку, которая вела себя точно так же: признала вину, будучи невиновной. Глазами Одри Стрэндж на меня смотрела та девушка…

Но я обязан был исполнить свой долг. Я не забыл об этом. Полицейский должен руководствоваться фактами, а не чувствами. Признаться, в ту минуту я надеялся только на чудо, так как понимал, что больше ничто уже не спасет эту бедную женщину.

И чудо произошло. Оно свершилось!

Вдруг появился мистер Макуэртер со своим рассказом. — Баттл помедлил.

— Мистер Макуэртер, не могли бы вы повторить то, что рассказали мне наверху?

Макуэртер повернулся к ним. Он говорил короткими предложениями, убеждающими своей лаконичностью.

Он рассказал о том, как его сняли с утеса в январе прошлого года и о своем внезапно возникшем желании снова посетить это место.

Затем продолжал:

— Я поднялся туда в понедельник вечером и стоял крепко задумавшись. Было около одиннадцати. Я смотрел на дом над мысом, теперь я знаю, он называется Галлз Пойнт. — Немного помолчав, он снова заговорил:

— Из окна дома в море была опущена веревка. Я увидел человека, поднимающегося по этой веревке…

Когда до всех дошел смысл его слов, Мэри Олдин воскликнула:

— Так это все-таки был чужой? И это дело не имеет к нам никакого отношения. То был обычный грабитель! Я с самого начала знала это!

— Не спешите, — произнес Баттл. — Тот человек пришел с другого берега, он переплыл реку. Но кто-то в доме должен был приготовить для него веревку, значит, был кто-то и внутри. — Он со значением продолжил:

— И мы знаем человека, который был на другом берегу в тот вечер, человека, которого никто не видел между половиной одиннадцатого и четвертью двенадцатого и который мог сплавать туда и назад. Человека, у которого на этом берегу есть друг. — Он добавил:

— А, мистер Латимер?

Тэд сделал шаг назад и пронзительно выкрикнул:

— Но я не умею плавать! Это все знают. Кэй, скажи им, что я не умею плавать.

— Конечно, Тэд не умеет плавать, — растерянно подтвердила Кэй.